Сообщение Aleksandr B. » Ср, 16 мар 2016 18:22:40
Кобров Ислан Ишматович упомянут в мемуарах Серых С. П. "Бессмертный батальон"
При его приеме в партию присутствовал молодогвардеец ГСС Туркенич.
Отрывок:
Говоря о прессе, не могу не вспомнить такой эпизод. Уже 13 сентября 1943 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза членам штаба подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия» И. А. Земнухову, О. В. Кошевому, С. Г. Тюленину и Л. Г. Шевцовой. Почти все молодогвардейцы — а их насчитывалось более ста человек — были зверски замучены фашистами. А позднее в газетах появились некоторые подробности. Среди оставшихся в живых членов «Молодой гвардии» я встретил фамилию Туркенича. Она была знакома мне.
— Михаил Васильевич, — обратился я к нашему командиру батальона капитану Набокову, вошедшему в землянку, — ты знаешь Туркенича? Он, по-моему, старший лейтенант. Пришел к нам в дивизию после Донбасса.
— Слыхать-то слыхал... Артиллерист, кажется. А лично не знаком. Чего ты вдруг вспомнил его?
— Да вот послушай. — И я прочитал Набокову, о чем писала газета.
— Может, это о нем. Гляди-ка, служит рядом. А о «Молодой гвардии» — никому ни слова.
— Если это он — то у себя в полку и рассказывает, — предположил я. И тут меня осенило: — А что, командир, если пригласить Туркенича в наш батальон? Пусть послушают солдаты.
— Война идет, Прокофьевич. До встреч ли сейчас? — сказал начальник штаба.
— Ну, здесь ты не прав, — вмешался Набоков.
А если уж так сказал командир, то позиция замполита ясна вдвойне. Взволнованное выступление перед боем — это как выдача дополнительных боеприпасов, необходимых для души и сердца.
Мысль о встрече с героем «Молодой гвардии» не оставляла меня все последующие дни. Удалось побывать в политотделе дивизии. О Туркениче там знали, что он бывший молодогвардеец, а в настоящее время артиллерист.
И вот селение Раковичи. В одном из восьми отбитых у гитлеровцев домов собираемся на заседание партийного бюро батальона. Рядом притаился враг. Слабо горит коптилка, освещая черный закопченный потолок и серые стены. Но настроение у всех приподнятое: на повестке дня — прием в партию. Присутствуют командир батальона, замполит, члены бюро, другие товарищи.
— Пора начинать, — говорю секретарю партбюро лейтенанту Павлу Соболеву.
Только сказал это, как дверь отворилась и вошел стройный, подтянутый офицер с планшеткой через плечо. Судя по всему, он не знал, что у нас идет заседание. Спросил, кто командир батальона, и, щелкнув каблуками, отрапортовал:
— Старший лейтенант Туркенич, представитель 473-го артполка. Прибыл для поддержки батальона огневыми средствами.
— А мы вас давно ждем, — заметил я после того, как Набоков обменялся с Туркеничем несколькими деловыми фразами.
— Царица полей всегда бога войны ждет! — сказал, улыбнувшись, наш гость. Его открытая улыбка сразу расположила к нему окружающих.
— Тут вот какое дело, — заметил неожиданно для меня начальник штаба батальона. — Мы хотели услышать от вас о молодогвардейцах. Наши воины знают из газет об их подвиге. А тут выяснилось, что Туркенич служит рядом...
— Вот и решили встретиться, — добавил наш комбат и после паузы продолжил: — А оказывается, теперь встретимся и в бою.
Как бы подтверждая эти слова, наверху громыхнуло, ухнуло, застрочили автоматы. Мы было подхватились, но тут же все стихло.
— Разрешите уточнить боевую задачу? — обратился Туркенич к Набокову.
— Уточним, — ответил комбат. — Но только после партийного бюро. Сейчас начнется заседание. — И, повернувшись ко мне и к лейтенанту Соболеву, спросил: — Разрешим старшему лейтенанту остаться здесь?
Возражений не было.
Лейтенант Соболев открыл заседание и сообщил, что на повестке дня прием в партию лучших из лучших. Тех, кто вчера и уже сегодня отличились в схватке с врагом и хотят бить фашистов еще крепче. Речь шла о старшем сержанте украинце Милютине, сержанте осетине Сакиеве, младшем лейтенанте татарине Кутуеве, младшем сержанте удмурте Коброве. Все до одного были приняты в партию единогласно.
Поздравив молодых коммунистов, комсорг батальона младший лейтенант Сергей Сатаев предложил:
— А теперь давайте споем.
И затянул фронтовую комсомольскую песню:
На подвиг святой и тяжелый,
Где доблесть и удаль нужна,
Бесстрашных сынов комсомола
Всегда посылала страна.
Мы отдали в трудное время
Все силы священной войне,
В боях комсомольское племя
Как сталь закалялось в огне...
Вскоре после партийного бюро наши молодые коммунисты доказали, что слова у них не расходятся о делом.
Фашисты попытались проверить нас боем. Пошли «тигры». Гремящая, лязгающая лавина двинулась на позиции.
Надежно стоял у орудия старший сержант Милютин. Он и наводчик — тоже молодой коммунист, Кобров, — не спешили открывать огонь, подпускали бронированные коробки с крестами поближе. Как только первая из них вскарабкалась на пригорок, Милютин скомандовал:
— Огонь!
«Тигр» закрутился на месте, выплевывая во все стороны снаряды, но двигаться больше не мог. Та же судьба постигла еще одного «тигра», подбитого меткими выстрелами Милютина и Коброва.
Принятый в тот день в партию комсорг роты младший лейтенант Кутуев уничтожил в бою десять фашистов. Хорошо проявил себя и Сакиев, горячо говоривший после заседания партбюро о чести быть коммунистом. Ловко ускользая от пуль и осколков, он находился на поле боя до позднего вечера и вынес в безопасное место пятнадцать раненых вместе с их оружием.
В боевых порядках батальона находились и артиллеристы старшего лейтенанта Туркенича. Снова (и откуда они только берутся!) выползли фашистские танки и двинулись прямехонько на артиллеристов, на их батарею. Началась огневая дуэль. Неожиданно умолк один из наших расчетов, потом другой. А танки все ближе. Еще немного — и «тигры» начнут утюжить наши позиции.
Но тут заговорило замолчавшее было орудие. Вспыхнул один фашистский танк, остановился другой. Орудие продолжало вести огонь прямой наводкой. Фашисты не выдержали, попятились. А когда они убрались с поля боя, от противотанкового орудия отошел уставший артиллерист. Это был Иван Туркенич.
Противник не прошел! Но мы так и не провели тогда встречи личного состава со славным молодогвардейцем. Не было периодов затишья, чтобы собрать подразделения, рассказать воинам о Туркениче и его товарищах по подпольной борьбе с врагом. Зато мы встречались с Туркеничем и у огневой позиции артиллерийской батареи, и в наших промерзших траншеях. Встречались, чтобы вместе бить фашистов. Затем, получив приказ, он убыл из батальона. Но благодаря политработникам во всех ротах знали, что рядом, в одном боевом строю с солдатами нашего батальона находился один из героев Краснодона...
С уважением, Александр
